Когда бессилен закон - Страница 68

Генри тоже был великолепен. Что касается меня, то я думаю, что присяжные принимают непоколебимые решения задолго до того, как кончатся выступления свидетелей, но если все же заключительное слово способно поколебать судей, то Генри добился этого. В резкой форме он начал с ответа на заключительную речь Джавьера.

— Обвинитель сказал вам, что Менди Джексон не хотела принимать участия в изнасиловании, о котором она свидетельствовала, но разве Дэвид мог хотеть этого? И для него это тоже был конец долгого рабочего дня. Он находился в офисе уже больше двенадцати часов. И что же, он остался там в ожидании женщины, о приходе которой даже не знал? И вспомните: он работал там в течение двух лет. Дэвиду было известно, что по ночам в учреждении дежурит охранник, как знал и то, что не безопасно проделать то, что ему инкриминируется. Да и чего ради он стал бы это делать? Зачем ему было рисковать своей хорошей должностью, своим браком, своим счастьем?

Генри сделал паузу, чтобы дать присяжным время взвесить все сказанное. Когда он снова поднял голову, тон его речи изменился. Он был печален. Генри подошел ближе к барьеру, отделявшему ложу присяжных.

— Обвинитель сказал вам и еще кое-что. Он посоветовал вам сравнить две версии. И что же вы получите, когда сделаете это? Что будет у вас против версии Дэвида Блэквелла? — Генри пожал плечами. — Безумная история. Сумасшедшая. Женщина входит в чужой кабинет и начинает рвать на себе одежду. Имитируя собственное изнасилование. Зачем? Может быть, ради денег, — но она не получила никаких денег. Может быть, она ошиблась в расчетах, и охранник вовсе не должен был входить. Может быть, предполагалось, что войдет кто-нибудь другой с камерой в руках. Мне думается, что время от времени мы слышим о вещах, подобных случившемуся, но, тем не менее, — это сумасшедшая история. Не из тех, которую вы выбрали бы для защиты. Вы могли бы сочинить историю и получше этой, если бы вам нужно было ее сочинять, не правда ли?

Нора качала головой, но протеста не заявляла.

— Так вот, о чем я хочу спросить вас, — продолжал Генри. — Что, если это правда? Что, если именно так все и произошло? Я не имею в виду, что вы должны верить, что так оно и было я хочу, чтобы вы подумали о том, что значит, если история Дэвида правдива. Что за этим следует?

Да, если бы не было изнасилования, то не существовало бы и медицинского свидетельства об изнасиловании. А его и нет. Не должно было остаться ни единого физического следа того, что в половые органы Менди Джексон осуществлено проникновение. И такого следа нет. Я задавал миссис Джексон несколько очень неприятных вопросов. Теперь я могу объяснить почему. Я спрашивал, была ли она возбуждена сексуально. Она горячо отрицала это, и я ей верю. Я спрашивал, не было ли у нее соответствующих выделений во время сексуального нападения. Она сказала, что нет. Не могло быть. И она заявила, что продолжала бороться на протяжении всего акта.

Но что реально показало медицинское освидетельствование? Никаких влагалищных разрывов. Никаких потертостей на стенках влагалища. Но если все случилось так, как она об этом рассказала, если она оставалась суха и при этом против нее использовалась сила, разрывы там непременно должны были остаться. Что сказал медицинский эксперт? Он сказал, что иногда во время изнасилований таких рызрывов не бывает, потому что жертва подчиняется, она не оказывает сопротивления. Но Менди Джексон сказала вам, что она боролась. Тогда почему же она не была травмирована? И снова я спрошу вас: что, если рассказанное вам Дэвидом является правдой? В этом случае медицинское освидетельствование должно было обнаружить как раз то, что оно и обнаружило.

Этот мой вопрос насчет галстука Дэвида… Может быть, это не столь важно. Но мне это показалось поистине забавным. Охранник сказал, что Дэвид был полностью одет, когда он ворвался в комнату. На Дэвиде был даже галстук. Менди Джексон заявила, что он его никогда и не снимал. Неужели во время изнасилования мужчина останется в галстуке? Неужто не снимет его? Неужели он сможет полностью привести себя в порядок за то время, которое требуется охраннику на то, чтобы пробежать по коридору? Или это является подтверждением сказанного Дэвидом, того, что он не снимал ни одного предмета своей одежды, потому что никогда не совершал изнасилования?

И если то, что он рассказал вам, правда, что же мог он сказать охраннику, когда тот вбежал в офис? Разве не сказал бы он что-нибудь вроде: «Джо, слава Богу, что ты здесь! Она сошла с ума!»? Именно такими и были его слова, согласно свидетельствам их обоих.

Генри остановился, давая присяжным время прибавить к своим соображениям и это. Он стоял прямо напротив их. Голова его медленно поворачивалась, по мере того как он оглядывал каждого из присяжных.

— Взгляните на свидетельские показания в целом. За последние два дня вы услышали не просто две версии, вы услышали и множество свидетельств. И вот к чему все это сводится: если сказанное Дэвидом является правдой, все остальное сразу же встает на свои места. Но если произошло то, что рассказала вам Менди Джексон, во всем остальном попросту нет смысла. Нет ничего, что подкрепляло бы ее версию.

Я ничего не мог прочитать по лицам присяжных. Рассуждения Генри показались убедительными мне, но их лица были словно каменные. Слова не оставили на них и малейшего отпечатка. Мне стоило бы позднее спросить у Генри, не заметил ли он, находясь ближе к присяжным, чего-нибудь такого, что ускользнуло от меня, сидевшего среди публики. Но я сильно сомневался в этом.