Когда бессилен закон - Страница 87

Я пришел в зал суда, чтобы посмотреть на слушание. Судья Маррокуин взглянул на меня с одобрением. Мы были политическими соратниками, единственными людьми в зале, не скрывающими своих симпатий, даже членами одной партии. Помимо всего прочего, он знал, насколько важным был процесс Малиша. И в глазах судьи мое присутствие здесь придавало этому уголовному делу еще большую значимость. Подразумевалось непременное освещение в прессе. Всякий избранный на свой пост чиновник любит встречать в газетах собственное имя. Судья Маррокуин был далек от того, чтобы считаться исключением. Он учтиво кивнул мне. Мои глаза устремились на Клайда Малиша. Он сидел в окружении своих адвокатов. Справа от него находился некто Майрон Сталь, адвокат, который вел исключительно его дела. Он не занимался уголовными делами, и я не был с ним знаком. Он был одним из тех, кто вызывал у меня недоумение: для чего они вообще стали адвокатами, если не желали вести никаких судебных дел. По другую сторону от обвиняемого сидел Джо Уайт, практикующий адвокат, которого наняли специально для этого процесса. Это был пятидесятилетний мужчина с внешностью ростовщика; не особенно сведущий в статье закона, под которую подпадал данный случай, он, тем не менее, способен был вцепиться в глотку всякому обвинителю уже в предварительном заявлении.

Они одновременно говорили что-то Клайду Малишу. Поскольку оба склонились к нему, Малиш казался на голову выше их. Он отрешенно смотрел куда-то и явно их не слушал, не кивал им и не отвечал. Он походил на скакового рысака-чемпиона, которого успокаивали двое его жокеев.

Я кое-что знал о Малише. Как напомнила Линда, одно время я собирался вести это дело сам. Рассеянный с виду, Клайд Малиш значился мелким бизнесменом, владевшим двумя магазинами электробытовой техники в захудалых районах города. Но тогда каким образом он мог жить в доме площадью пять тысяч квадратных футов, иметь шесть автомобилей, ранчо в горах, прислугу, которую отличали играющие мускулы? Малиш был бизнесменом, все верно, но только ни к чему из того, что он делал, слово «мелкий» не подходило. Крупнейший импортер наркотиков в Южном Техасе, он ни разу не приближался к ним ближе десяти миль. Малиш был весьма предусмотрительным человеком, и оказался намного умнее среднего торговца марихуаной. Он сообразил, что может получать от своих клиентов не только прибыль. Наркоманам воровать, что рыбе плавать. Клайд Малиш говорил им, где и что нужно украсть. Прошло по меньшей мере лет десять с тех пор, как он создал из своих покупателей армию гангстеров. Он организовывал их налеты и расплачивался с ними наркотиками, которые сам приобретал по низким ценам, отчего и прибыль его была намного больше, чем у обычного скупщика краденого. Мощный денежный поток позволил Малишу создать целую сеть побочных ручейков в виде грабежей, корпоративного шпионажа и, вне всякого сомнения, еще дюжины всякого рода мелких предприятий, о которых полиции ничего не было известно. И никому еще ни разу не удалось завести против Малиша сколько-нибудь серьезного дела — нынешнее было первым.

Я смотрел на Малиша сбоку и очень хотел, чтобы он повернулся. Мне хотелось увидеть его лицо. Знал ли он хотя бы, как выглядит Дэвид? Я подошел ближе и почувствовал, как мои кулаки сжались. Майрон Сталь раздраженно взглянул на меня. Клайд Малиш нет.

Он определенно знал, что сегодня его дело будет назначено к суду, и специально оделся для этого. Малиш был в новом дешевом костюме и тупоносых черных ботинках, начищенных для такого случая, но со стоптанными каблуками. Он напоминал фермера, отказывающего себе во всем ради сына-выпускника.

Понадобился час, чтобы разделаться с заявлениями защиты и вызвать кандидатов в присяжные. Я все это время оставался на виду. Помимо всего прочего, мне хотелось, чтобы Малиш знал, что я несу ответственность за все то, что должно здесь произойти. Казалось, он не замечал меня. Прежде чем ввели группу присяжных, он занял свое место за столом защиты и смотрел по сторонам с таким видом, будто ошеломлен собственным присутствием здесь. Майрон Сталь незаметно исчез еще до того, как начался подбор присяжных, и я поступил точно так же.

* * *

— Что ты намерен поручить мне? — спросила Линда.

Я отрицательно покачал головой.

— Я хочу тебе помочь, — настаивала она.

— Не беспокойся, тебе еще хватит важных преступников, которыми предстоит заняться. Ты можешь приняться за следующее дело.

Я сидел не за столом, а развалился на диване в другой части кабинета. Линда стояла рядом, но я вел себя с нею так же, как Клайд Малиш со мной. Я смотрел не на нее, а в пустой угол потолка.

— Чем это закончится?

— Я не могу позволить себе роскошь продумать все это до конца, — сказал я.

— Черт побери, Марк, ты всегда считал, что видишь за два квартала вперед. Обычно так оно и случалось, поэтому все срабатывало прекрасно. Но сейчас ты имеешь дело с человеком, который всегда видел за три квартала. И он сделает все, что захочет. Все.

— В таком случае, мне, возможно, и вовсе не стоит загадывать на будущее. Может быть, он попадется на свою собственную удочку.

Линда с отвращением выдохнула. Она выглядела донельзя встревоженной, и я представлял себе, как выгляжу сам, развалясь на диване. Линда была на моей стороне. Может быть, она даже любила меня, но она не доверяла мне. И мне сложно было объяснить ей свои чувства. Я и сам не мог в них разобраться, пока не вернулся из судебного зала в свой кабинет. Я был почти счастлив. Меня переполняло чувство свободы и непринужденности. Я освободился от груза сомнений в невиновности Дэвида. Все остальное было неважно. Клайд Малиш может что-то предпринять? Но у меня было больше возможностей, чем у него.